inter solicitudines
пятница, 23 февраля 2018
Я рассказала Саше о том, что случилось, когда мне было 12. 12? 13? я не помню. я рассказала про то, что со мной случилось. что со мной сделали. когда только начала ходить на занятия, решила, что никогда не скажу. ничем себя не выдам. нет, вернее не так. сыграю в свою любимую игру: намеками дам понять, но правды не расскажу. чтоб был легкий флёр загадочности. чтобы это выглядело восхитительно. чтобы адресату намека думалось: "надо же.. неужто правда? а как она держится.. или все-таки нет? разве можно самой так справиться со всем этим?".. а в итоге сдала саму себя. рассказала. вывернула. вырезала. а теперь сижу пустая и холодная. и мелкой дрожью бьет.
я трижды пыталась об этом говорить. впервые - с Катей. и тогда это было именно так как должно было быть. она приняла мою боль, ужаснулась ей и сделала всё, для того, чтобы помочь. каждый раз, оказываясь со мной в постели терпела вид моих шрамов, терпела мои внезапные почти незаметные и оттого еще более страшные истерики, и как избитого хищного зверька прикармливала и приближала. не бойся. не кусайся. я не обижу. я не сделаю ничего, чего ты сама не захочешь. я и тогда знала и ценила это. а теперь ценю еще больше. это именно то, что мне нужно сейчас найти в самой себе. это удивительное отношение не жалости, но нежности. нежности к очень тонкому, надломленному, но не испорченному, как будто даже более ценному. ценному благодаря тому факту, что смогла выжить, что вытерпела и теперь уже не должна терпеть никогда. Катя никогда не отводила от меня глаз. удивительная смелость перед человеческой болью. выслушать всю кровь и грязь, промыть аккуратно и тщательно, и обнять. снова думаю про моральную инвалидность. про то, что от людей с "плохими" историями принято держаться подальше. потому что неясно, а как подступиться? изнасилованные, избитые, увечные, вдовы и матери в трауре. что с ними делать? Катя просто обнимала. делала это так, что не было страшно. и всегда помнила об этом, но никогда не напоминала.
когда я пыталась рассказать об этом другу именно с таким жутковатым холодом столкнулась. почему воспринимаю его как холод? чего мне тогда не хватило? чего я жду от этой истории? какой она меня делает? кто я без нее? что для других людей она должна во мне открывать? или она всегда открыта, только не названа? а что тогда меняется с ее называнием? а если я захочу изменить себя, я смогу? или только дальше себе изменять?
невыносимо, когда насильно. а добровольно - невыносимее.
тогда было добровольно. или не было? что я помню? хочу ли я вспоминать? как может в одной коротенькой человеческой жизни всё это умещаться? а не станет ли всему этому тесно во мне? не стало ли уже?
мне теперь хочется кидаться ко всем за помощью. ничего не рассказывать, но отношение получать ровно то. а возможно ли это? нет, видимо.
а с Сашей как теперь будет? неужели она теперь будет так смотреть на меня? с жалостью и как будто извинениями за то что не могла никак защитить от этого.
мне очень страшно.
в третий раз я рассказала эту историю, когда была под наркотиками. Мише и Насте и всему белому свету как будто. по крайней мере этому городу. двое названных вряд ли помнят. а вот дом на Введенской помнит, наверняка. и обнимает так же без укора, но с теплом, как Катя. тогда прорвалось наружу криком и воплями. болью и судорогами. страшной ломкой следующих дней.
теперь снова так. без наркотиков и стимулов. просто так. сама генерирую страшную смесь из вины, воспоминаний, ненависти, боли и стыда. а еще надежды на тепло и на любовь. на преданность что ли. хотя бы на заботу.
мне очень нужна помощь. пожалуйста, кто-нибудь.
помоги
я трижды пыталась об этом говорить. впервые - с Катей. и тогда это было именно так как должно было быть. она приняла мою боль, ужаснулась ей и сделала всё, для того, чтобы помочь. каждый раз, оказываясь со мной в постели терпела вид моих шрамов, терпела мои внезапные почти незаметные и оттого еще более страшные истерики, и как избитого хищного зверька прикармливала и приближала. не бойся. не кусайся. я не обижу. я не сделаю ничего, чего ты сама не захочешь. я и тогда знала и ценила это. а теперь ценю еще больше. это именно то, что мне нужно сейчас найти в самой себе. это удивительное отношение не жалости, но нежности. нежности к очень тонкому, надломленному, но не испорченному, как будто даже более ценному. ценному благодаря тому факту, что смогла выжить, что вытерпела и теперь уже не должна терпеть никогда. Катя никогда не отводила от меня глаз. удивительная смелость перед человеческой болью. выслушать всю кровь и грязь, промыть аккуратно и тщательно, и обнять. снова думаю про моральную инвалидность. про то, что от людей с "плохими" историями принято держаться подальше. потому что неясно, а как подступиться? изнасилованные, избитые, увечные, вдовы и матери в трауре. что с ними делать? Катя просто обнимала. делала это так, что не было страшно. и всегда помнила об этом, но никогда не напоминала.
когда я пыталась рассказать об этом другу именно с таким жутковатым холодом столкнулась. почему воспринимаю его как холод? чего мне тогда не хватило? чего я жду от этой истории? какой она меня делает? кто я без нее? что для других людей она должна во мне открывать? или она всегда открыта, только не названа? а что тогда меняется с ее называнием? а если я захочу изменить себя, я смогу? или только дальше себе изменять?
невыносимо, когда насильно. а добровольно - невыносимее.
тогда было добровольно. или не было? что я помню? хочу ли я вспоминать? как может в одной коротенькой человеческой жизни всё это умещаться? а не станет ли всему этому тесно во мне? не стало ли уже?
мне теперь хочется кидаться ко всем за помощью. ничего не рассказывать, но отношение получать ровно то. а возможно ли это? нет, видимо.
а с Сашей как теперь будет? неужели она теперь будет так смотреть на меня? с жалостью и как будто извинениями за то что не могла никак защитить от этого.
мне очень страшно.
в третий раз я рассказала эту историю, когда была под наркотиками. Мише и Насте и всему белому свету как будто. по крайней мере этому городу. двое названных вряд ли помнят. а вот дом на Введенской помнит, наверняка. и обнимает так же без укора, но с теплом, как Катя. тогда прорвалось наружу криком и воплями. болью и судорогами. страшной ломкой следующих дней.
теперь снова так. без наркотиков и стимулов. просто так. сама генерирую страшную смесь из вины, воспоминаний, ненависти, боли и стыда. а еще надежды на тепло и на любовь. на преданность что ли. хотя бы на заботу.
мне очень нужна помощь. пожалуйста, кто-нибудь.
помоги
четверг, 08 декабря 2016
мне кажется, я стала такой трусливой.
или скучной. не знаю.
я вспомнила, что когда мне было 13-14-15 когда маму (урааа) стали вызывать на ночные. нет, не так. когда она стала работать сутками я была так счастлива.
сначала страшно боялась, а потом научилась сперва мыть посуду только утром, потом делать уроки по ночам а потом я стала убегать из дома и гулять по пустой
и страшной улице Софьи Панковой. для меня на улице софьи панковой всё было собрано в кучу. там была немытая но чертовски красивая голова Монькина, Арсений ещё
со всеми пальцами на руках. там же ангары и кладбище и жд мост и шлагбаум. так жутко. так здорово.
я не выхожу сейчас из дома по ночам. как-то неинтересно.
макс тут говорил, что не спалось, он встал и пошел гулять и бродил до четырех. а Катя по ночам ходит в магазин.
а я и гуляю и по магазинам только за компанию.
слушаю ГрОБ. какой ужас. мы с кариной слушали. и с ней гуляли по ночам.
никак не отпускает меня этот вечер, когда карина меня на новое кладбище водила. показать.
а в этот раз я её. да там и оставила.
скоро поеду домой и надо будет зайти поговорить с т.Ларисой. и на новое кладбище. а как я тебя там найду? ноги сами принесут? наверное
очень грустно мне.
Карина иногда снится и говорит, что живая, и после таких снов я всегда точно понимаю, что умерла. и когда портрет в рамочке протираю, тоже всегда понимаю.
черт, как грустно.
вот бы больше никто никогда не умер.
только я.
хорошо умереть одному за всех.
априори правильное, красивое, нужное решение
или скучной. не знаю.
я вспомнила, что когда мне было 13-14-15 когда маму (урааа) стали вызывать на ночные. нет, не так. когда она стала работать сутками я была так счастлива.
сначала страшно боялась, а потом научилась сперва мыть посуду только утром, потом делать уроки по ночам а потом я стала убегать из дома и гулять по пустой
и страшной улице Софьи Панковой. для меня на улице софьи панковой всё было собрано в кучу. там была немытая но чертовски красивая голова Монькина, Арсений ещё
со всеми пальцами на руках. там же ангары и кладбище и жд мост и шлагбаум. так жутко. так здорово.
я не выхожу сейчас из дома по ночам. как-то неинтересно.
макс тут говорил, что не спалось, он встал и пошел гулять и бродил до четырех. а Катя по ночам ходит в магазин.
а я и гуляю и по магазинам только за компанию.
слушаю ГрОБ. какой ужас. мы с кариной слушали. и с ней гуляли по ночам.
никак не отпускает меня этот вечер, когда карина меня на новое кладбище водила. показать.
а в этот раз я её. да там и оставила.
скоро поеду домой и надо будет зайти поговорить с т.Ларисой. и на новое кладбище. а как я тебя там найду? ноги сами принесут? наверное
очень грустно мне.
Карина иногда снится и говорит, что живая, и после таких снов я всегда точно понимаю, что умерла. и когда портрет в рамочке протираю, тоже всегда понимаю.
черт, как грустно.
вот бы больше никто никогда не умер.
только я.
хорошо умереть одному за всех.
априори правильное, красивое, нужное решение
вторник, 22 ноября 2016
я очень боюсь ехать к тебе завтра
мой психолог говорит мне говорить о том, что я чувствую
мне не особо есть с кем говорить, поэтому я пишу
я очень боюсь
чего?
боюсь и знаю, что ты будешь холодная и злая и не будешь смотреть на меня
боюсь что я расплачусь и буду доказывать что я хорошая, что я ни в чем не виновата
боюсь что скажу, что ты нужна мне и не смогу уйти и придется врать
я не хочу врать
я так грущу оттого что потеряла тебя и так горжусь что больше ни у кого из нас не связаны руки
я так надеюсь что ты поймешь, или поняла уже, что я сделала всё правильно. ведь мы столько раз говорили об этом
я ужасно волнуюсь и хочу тебя увидеть, потому что я скучаю. потому что ты очень важна для меня. но если мы не можем быть друзьями, я буду терпеть
у меня не плохо получается. притом что я ненавижу терпеть
я приеду завтра как только проснусь, если я только смогу уснуть. потому что вот уже неделя как меня мучает бессонница. необъяснимая глупая и такая нудная. я никуда не хожу и прирастаю к обоям.
вот только не думай, что у меня всё плохо
нет, я правда работаю над собой, копаюсь в своей голове, хожу на сеансы, пью антидепрессанты и пытаюсь перестать обдирать пальцы.
я завтра обязательно спрошу, как ты. если, конечно, ты предложить мне выпить чаю. потому что ты всегда хочешь чай, а я всегда умиляюсь этому.
я приеду завтра
я буду бояться
пожалуйста, не будь жестока
мой психолог говорит мне говорить о том, что я чувствую
мне не особо есть с кем говорить, поэтому я пишу
я очень боюсь
чего?
боюсь и знаю, что ты будешь холодная и злая и не будешь смотреть на меня
боюсь что я расплачусь и буду доказывать что я хорошая, что я ни в чем не виновата
боюсь что скажу, что ты нужна мне и не смогу уйти и придется врать
я не хочу врать
я так грущу оттого что потеряла тебя и так горжусь что больше ни у кого из нас не связаны руки
я так надеюсь что ты поймешь, или поняла уже, что я сделала всё правильно. ведь мы столько раз говорили об этом
я ужасно волнуюсь и хочу тебя увидеть, потому что я скучаю. потому что ты очень важна для меня. но если мы не можем быть друзьями, я буду терпеть
у меня не плохо получается. притом что я ненавижу терпеть
я приеду завтра как только проснусь, если я только смогу уснуть. потому что вот уже неделя как меня мучает бессонница. необъяснимая глупая и такая нудная. я никуда не хожу и прирастаю к обоям.
вот только не думай, что у меня всё плохо
нет, я правда работаю над собой, копаюсь в своей голове, хожу на сеансы, пью антидепрессанты и пытаюсь перестать обдирать пальцы.
я завтра обязательно спрошу, как ты. если, конечно, ты предложить мне выпить чаю. потому что ты всегда хочешь чай, а я всегда умиляюсь этому.
я приеду завтра
я буду бояться
пожалуйста, не будь жестока
среда, 10 февраля 2016
каждый раз когда я останусь одна дома, в городе, на планете - я пою. вместе с великими. иногда лучше них.
у меня песок в горле и тонкая мембрана в переносице, и когда я пою совсем тихо, она мягко пульсирует.
каждый раз когда я одна, я пою себе. хоралы и госпелы. тропари и виноградья. раёшные стишки и кольцовские пятисложники. я лучший на всем белом свете барабанщик по коленям. тончайший камертон всех слабых долей мира сего. и не только сего.
я умею петь в нос. под ребра, в сердце. когда поёшь в нос, кружится голова. как от удара.
и если пою долго, не подхватываю дыхание, в глазах темнеет, руки вздрагивают, а во рту появляется привкус железа.
это как душить себя. только гораздо круче.
я пою когда счастлива
пою когда пытаюсь убить себя
лучше всего, когда эти чувства совпадают
я ужасно красивая, когда пою
хорошо, что никто не видит
у меня песок в горле и тонкая мембрана в переносице, и когда я пою совсем тихо, она мягко пульсирует.
каждый раз когда я одна, я пою себе. хоралы и госпелы. тропари и виноградья. раёшные стишки и кольцовские пятисложники. я лучший на всем белом свете барабанщик по коленям. тончайший камертон всех слабых долей мира сего. и не только сего.
я умею петь в нос. под ребра, в сердце. когда поёшь в нос, кружится голова. как от удара.
и если пою долго, не подхватываю дыхание, в глазах темнеет, руки вздрагивают, а во рту появляется привкус железа.
это как душить себя. только гораздо круче.
я пою когда счастлива
пою когда пытаюсь убить себя
лучше всего, когда эти чувства совпадают
я ужасно красивая, когда пою
хорошо, что никто не видит
суббота, 06 февраля 2016
всё сводится к тому, что нельзя возвращаться туда, где когда-то был счастлив. нельзя добиваться того, что у тебя забрали. раз позволила забрать, значит не нуждаюсь. надо отпускать, пускать на самотёк. попускаться. пусть. пусть всё течет своим чередом. надо пускать кораблики по растаявшим льдам, пускаться в некоторые тяжкие, чтобы потом опуститься на колени и простить себя.
всё идет своим чередом. есть только одно правило - не останавливаться. акулы никогда не останавливаются. я вчера узнала. если остановишься - умрешь. не фигурально. а в корчах. и муках. не двигаешься - и воздух не поступает в щели недолёгких/недожабр. останавливаешься и глаза стекленеют, всплываешь брюхом вверх, смердишь и пугаешь слабохарактерных прохожих. а потом тебя продают на руинах ховринского рынка. не останавливайся и не бойся.
так странно пить вино с тем, кого так долго мечтал убить. как странно видеть преданность в глазах того, кто никогда не смел назваться твоим другом. так странно понимать, что за горячий суп могут быть так благодарны. так странно вызывать ментов, чтобы забрали парнишку, который голову себе сейчас разобьет. аккурат как я. такой же пьяный. такой же одинокий. какое счастье увидеть такого балбеса из окна четвертого этажа, звонить в милицию, полицию,черт, как это набрать с мобильного?! объяснять старшему лейтенанту Ивлевой, что мне просто страшно. нет, я не знаю, кто он, нет, он не представляет для меня опасности. он представляет опасность для себя. кто я? да вот смотрю из окна, малый проспект...дом 20...а? ну да, петроградской стороны! нет, нет, просто волнуюсь. да, жду наряд. спасибо. а потом полночи смотреть в окно и ждать когда приедет бобик, смотреть, как смешно его, протрезвевшего немного, заставляют пройти по прямой. как звонят кому-то из его родных, чтоб забрали.
можно почувствовать себя немножко Богом. осознать и образ и подобие. после всего прошлого безобразия.
спасибо Тебе
я буду отпускать безропотно и постараюсь не злословить.
спасибо, что оставил меня в живых, для того, чтобы научить прощать и прощаться
всё идет своим чередом. есть только одно правило - не останавливаться. акулы никогда не останавливаются. я вчера узнала. если остановишься - умрешь. не фигурально. а в корчах. и муках. не двигаешься - и воздух не поступает в щели недолёгких/недожабр. останавливаешься и глаза стекленеют, всплываешь брюхом вверх, смердишь и пугаешь слабохарактерных прохожих. а потом тебя продают на руинах ховринского рынка. не останавливайся и не бойся.
так странно пить вино с тем, кого так долго мечтал убить. как странно видеть преданность в глазах того, кто никогда не смел назваться твоим другом. так странно понимать, что за горячий суп могут быть так благодарны. так странно вызывать ментов, чтобы забрали парнишку, который голову себе сейчас разобьет. аккурат как я. такой же пьяный. такой же одинокий. какое счастье увидеть такого балбеса из окна четвертого этажа, звонить в милицию, полицию,черт, как это набрать с мобильного?! объяснять старшему лейтенанту Ивлевой, что мне просто страшно. нет, я не знаю, кто он, нет, он не представляет для меня опасности. он представляет опасность для себя. кто я? да вот смотрю из окна, малый проспект...дом 20...а? ну да, петроградской стороны! нет, нет, просто волнуюсь. да, жду наряд. спасибо. а потом полночи смотреть в окно и ждать когда приедет бобик, смотреть, как смешно его, протрезвевшего немного, заставляют пройти по прямой. как звонят кому-то из его родных, чтоб забрали.
можно почувствовать себя немножко Богом. осознать и образ и подобие. после всего прошлого безобразия.
спасибо Тебе
я буду отпускать безропотно и постараюсь не злословить.
спасибо, что оставил меня в живых, для того, чтобы научить прощать и прощаться
вторник, 26 января 2016
Снег надо менять минимум раз в две недели
это главное, первое правило каждой приличной постели
ни единой кровавой капли январской капели
ни с крыш, ни из тонких покровов тех, кто под ней
снег надо менять чаще, чем лошадей
снег отработанный словно чумной станет новым жителем свалок
снег, пересыпанный хлором, как тела бедняков, неизбывно жалок
он, исполосанный насмерть полозьями санок,
служит дурным одеялом асфальтовым городам
и неизменной радостью глупым
нам
это главное, первое правило каждой приличной постели
ни единой кровавой капли январской капели
ни с крыш, ни из тонких покровов тех, кто под ней
снег надо менять чаще, чем лошадей
снег отработанный словно чумной станет новым жителем свалок
снег, пересыпанный хлором, как тела бедняков, неизбывно жалок
он, исполосанный насмерть полозьями санок,
служит дурным одеялом асфальтовым городам
и неизменной радостью глупым
нам
суббота, 23 января 2016
в этот раз отличная зима, правда? отличная зима чтобы что? просто отличная зима. я боюсь написать каждое следующее слово. мне кажется, хотя наверное хочется верить, что эта штука, эти записи.. они как-то меняют всё. я никак не перестану верить в слово. и не хочу на самом деле. так вот. я очень и очень давно не писала. ни строчки в блокноте ни заметки. ничего. я всё это есть внутри. тихонько переворачивается. как вода перед тем как закипеть переворачивается большими пузырями с стеклянном сосуде, отчего по стеклам, по стенкам сосуда выступают крохотные пузырьки кислорода. как если бы у воды были мурашки. как если бы сосуд мог стыдиться этого чувства внутри себя.
я так и не знаю как обращаться к тем, кем я хочу быть услышана, как скрыться от тех, кого я больше не хочу здесь знать.
когда думаю об этом начинаю нервничать, ворочаться, простыни сбивать в жгут. я пишу для себя. для себя. для себя. хоть тысячу раз повтори - не поверишь сама себе. но как же приятно греть пальцы о клавиатуру.
всё и сразу.
вся память в кончиках пальцев. наверное я потому так яростно обдираю с них хожу. хочу избавиться. ото многого. но я не могу. кожа нарастает и нарастает снова. а шрамы ещё памятней.
а.
да
я расскажу тебе про Гарри
рассказывать-то нечего как всегда, но тем не менее. я кажется впервые смогла отшить по всем правилам кого-то, кто проявил ко мне интерес до того как успела заставить себя влюбиться) за несколько минут, но успела. но вот что странно. что такого было например в нем, чего не было в Мише, который в тысячу раз светлее и мудрее? жестокость. внимательная жестокость. гарри взял меня за руку ткнул горячим пальцем в шрам и спросил что-то грубое. что-то что обесценивает всю мою боль. все мои шрамы. наверное этого мне надо. этого странного нуара. когда В рассказывает мне про Коперника, что-то внутри отзывается. тёмное-тёмное. раньше это была ревность, теперь - любопытство.
о эти прекрасные лиминальные состояния. когда ты балансируешь между растущим любопытством к жизни и клятвой жить как все. лучше чем все.
всё путается.
я хочу всё запомнить. всё загнать сюда и никогда не перечитывать.
руки очень мерзнут. всегда когда сделаю это мёрзнут руки и дрожат. мне нравится. как будто всё уже изменилось. как будто больше никогда не придется это повторять. но нет. из вечера в вечер. чем лучше пройдет день тем страшнее будет к ночи.
опять скатилась)
нет нет
я туда не вернусь
я не стану слушать PJ Harvey никогда.
есть штуки которые не заживают. и черт мне плевать кто будет чувствовать себя виноватым! я каждый раз спотыкаюсь о своё долбаное сострадание или жалость или ещё какую-то мерзость. всё время боюсь что кого-то заебёт чувствовать себя виноватым. да плевать! пошли к чёрту. мне больно! я хочу осознать это наконец. наконец пожалеть себя.
а может я всё время себя жалею?
а может ты заткнешься нахрен со своей философией?
всегда
ничего не вышло
не вышло написать ничего прекрасного
я ведь пришла сюда в тот момент когда погасили свечи и стало хорошо. я хотела поделиться тем, что внутри стало теплей. что опять? ничего. буду считать, что просто нужно было вытереть ноги, заходя в дом.
теперь лучше. гораздо
выбилась из сил. так быстро. знаешь, очень тяжело злиться. а так хочется иногда. но от этого болит спина и мерзнут руки. я уже не пытаюсь обещать себе больше не делать этого, не злиться на себя, не мучить
не важно. пообещаю завтра
скука
и чушь
я хочу любить не касаясь
есть же какая-та такая практика неконтролируемого письма? типа ты пишешь всё что приходит на ум и становится легче. я попробую. на ум лезет что я устала. отличный был день. очень сложный. я теперь умею делать какую-то странную но очень ответстввенную инкассцию, умею мыть посуду сразу после еды, а это надолго ли? наверное соседи счастливы. мне хочется всё прибирать и прибирать выновить мусор, вытирать пыль как крестная. она тоже всё время убирает. снаружи. но не внутри. поэтому мучается. я не курю. горда собой. и кажется слишком часто об этом говорю. так отвлеклась. ткнулась носом в текст. а да. руки. хочется такое тело в дело) иили как там. хочется nxj-то делать руками всё время. но только не писать. пишешь чем угодно а не руками. мама, по ночам я штопаю. черт меня возьми. очень неумело, но мне нравится. мне нравится вставлять нитку в иголкую всё загонять в рамки. и пальцы колоть тоже нравится. и что в конце иголка согнута а пальцы - нет. я прихожу ночью на кухню и стою. мне хочется включить гирлянды и лежать на полу. а ещё гулять. мне нравится хотеть гулять. даже больше чем гулять.
не знаю стало ли мне легче, но я устала и мне больше не нравится эта чушь. я очень быстро от всего устаю. жалко что от всего а не ото всех.
а
вчеа ходила в паспортный стол. брала документы чтоб погасить свои удасные долги наконец и вдруг очень захотелось сказать старой кассирше со стервозным лицом (кажется, мы даже ругались когда-то когда она отказывалась прописывать ко мне Ксению) так вот мне очень захотелось сказать ей, какая красивая у неё блузка. или кофта. на этом и споткнулась. это всё так звучит глупо. кофта . блузка. у вас красивая очень. или очень красивая. или мне очень нравится ваша блузка. или или я не знаю. но мне казалось, если я скажу, ей будет очень приятно. так и стояла. с глупым лицом. она сделала справки за минуту буквально и улыбнулась мне так тепло тепло. а мне было стыдно. стыдно что она мне улыбается а я не выдавила из себя. мне ведь редко хочется сказать что-то хорошее. кажется, если разрезать мой язык - внутри он будет черным.. пульсирующим. чернильным. но в тех редких случаях когда вдруг в качестве вируса на мой язык высывают какие-то добрые слова я заматываюсь шарфом повыше и жду пока накопится побольше яду. для красного словца не пожалею и отца.ничего не значит для меня эта фраза. что такое отец? когда мне было 13 когда я влюбилась в Володю изо всех сил тогда мне так хотелось понять что такое мужчина. не спать с ним. а понять что же это такое. и когда мамы не было дома я всё ходила по квартире и говорила на разные лады отец отец папа пап.. репетировала момент как я кинусь ему на грудь или как он упадет на колени передо мной и я поцелую его седую голову. зубы сводит от того как фальшиво всё это выходило. я к тому что для красного словца я никого никогда не жалела. ни себя ни других. вот тебе и сила слова. браво! вышли на нужную тропинку. слово. слово. слово.
сначала и потом. всегда.
я так и не знаю как обращаться к тем, кем я хочу быть услышана, как скрыться от тех, кого я больше не хочу здесь знать.
когда думаю об этом начинаю нервничать, ворочаться, простыни сбивать в жгут. я пишу для себя. для себя. для себя. хоть тысячу раз повтори - не поверишь сама себе. но как же приятно греть пальцы о клавиатуру.
всё и сразу.
вся память в кончиках пальцев. наверное я потому так яростно обдираю с них хожу. хочу избавиться. ото многого. но я не могу. кожа нарастает и нарастает снова. а шрамы ещё памятней.
а.
да
я расскажу тебе про Гарри
рассказывать-то нечего как всегда, но тем не менее. я кажется впервые смогла отшить по всем правилам кого-то, кто проявил ко мне интерес до того как успела заставить себя влюбиться) за несколько минут, но успела. но вот что странно. что такого было например в нем, чего не было в Мише, который в тысячу раз светлее и мудрее? жестокость. внимательная жестокость. гарри взял меня за руку ткнул горячим пальцем в шрам и спросил что-то грубое. что-то что обесценивает всю мою боль. все мои шрамы. наверное этого мне надо. этого странного нуара. когда В рассказывает мне про Коперника, что-то внутри отзывается. тёмное-тёмное. раньше это была ревность, теперь - любопытство.
о эти прекрасные лиминальные состояния. когда ты балансируешь между растущим любопытством к жизни и клятвой жить как все. лучше чем все.
всё путается.
я хочу всё запомнить. всё загнать сюда и никогда не перечитывать.
руки очень мерзнут. всегда когда сделаю это мёрзнут руки и дрожат. мне нравится. как будто всё уже изменилось. как будто больше никогда не придется это повторять. но нет. из вечера в вечер. чем лучше пройдет день тем страшнее будет к ночи.
опять скатилась)
нет нет
я туда не вернусь
я не стану слушать PJ Harvey никогда.
есть штуки которые не заживают. и черт мне плевать кто будет чувствовать себя виноватым! я каждый раз спотыкаюсь о своё долбаное сострадание или жалость или ещё какую-то мерзость. всё время боюсь что кого-то заебёт чувствовать себя виноватым. да плевать! пошли к чёрту. мне больно! я хочу осознать это наконец. наконец пожалеть себя.
а может я всё время себя жалею?
а может ты заткнешься нахрен со своей философией?
всегда
ничего не вышло
не вышло написать ничего прекрасного
я ведь пришла сюда в тот момент когда погасили свечи и стало хорошо. я хотела поделиться тем, что внутри стало теплей. что опять? ничего. буду считать, что просто нужно было вытереть ноги, заходя в дом.
теперь лучше. гораздо
выбилась из сил. так быстро. знаешь, очень тяжело злиться. а так хочется иногда. но от этого болит спина и мерзнут руки. я уже не пытаюсь обещать себе больше не делать этого, не злиться на себя, не мучить
не важно. пообещаю завтра
скука
и чушь
я хочу любить не касаясь
есть же какая-та такая практика неконтролируемого письма? типа ты пишешь всё что приходит на ум и становится легче. я попробую. на ум лезет что я устала. отличный был день. очень сложный. я теперь умею делать какую-то странную но очень ответстввенную инкассцию, умею мыть посуду сразу после еды, а это надолго ли? наверное соседи счастливы. мне хочется всё прибирать и прибирать выновить мусор, вытирать пыль как крестная. она тоже всё время убирает. снаружи. но не внутри. поэтому мучается. я не курю. горда собой. и кажется слишком часто об этом говорю. так отвлеклась. ткнулась носом в текст. а да. руки. хочется такое тело в дело) иили как там. хочется nxj-то делать руками всё время. но только не писать. пишешь чем угодно а не руками. мама, по ночам я штопаю. черт меня возьми. очень неумело, но мне нравится. мне нравится вставлять нитку в иголкую всё загонять в рамки. и пальцы колоть тоже нравится. и что в конце иголка согнута а пальцы - нет. я прихожу ночью на кухню и стою. мне хочется включить гирлянды и лежать на полу. а ещё гулять. мне нравится хотеть гулять. даже больше чем гулять.
не знаю стало ли мне легче, но я устала и мне больше не нравится эта чушь. я очень быстро от всего устаю. жалко что от всего а не ото всех.
а
вчеа ходила в паспортный стол. брала документы чтоб погасить свои удасные долги наконец и вдруг очень захотелось сказать старой кассирше со стервозным лицом (кажется, мы даже ругались когда-то когда она отказывалась прописывать ко мне Ксению) так вот мне очень захотелось сказать ей, какая красивая у неё блузка. или кофта. на этом и споткнулась. это всё так звучит глупо. кофта . блузка. у вас красивая очень. или очень красивая. или мне очень нравится ваша блузка. или или я не знаю. но мне казалось, если я скажу, ей будет очень приятно. так и стояла. с глупым лицом. она сделала справки за минуту буквально и улыбнулась мне так тепло тепло. а мне было стыдно. стыдно что она мне улыбается а я не выдавила из себя. мне ведь редко хочется сказать что-то хорошее. кажется, если разрезать мой язык - внутри он будет черным.. пульсирующим. чернильным. но в тех редких случаях когда вдруг в качестве вируса на мой язык высывают какие-то добрые слова я заматываюсь шарфом повыше и жду пока накопится побольше яду. для красного словца не пожалею и отца.ничего не значит для меня эта фраза. что такое отец? когда мне было 13 когда я влюбилась в Володю изо всех сил тогда мне так хотелось понять что такое мужчина. не спать с ним. а понять что же это такое. и когда мамы не было дома я всё ходила по квартире и говорила на разные лады отец отец папа пап.. репетировала момент как я кинусь ему на грудь или как он упадет на колени передо мной и я поцелую его седую голову. зубы сводит от того как фальшиво всё это выходило. я к тому что для красного словца я никого никогда не жалела. ни себя ни других. вот тебе и сила слова. браво! вышли на нужную тропинку. слово. слово. слово.
сначала и потом. всегда.
четверг, 21 мая 2015
всё кругом похоже на нескончаемое головокружительное дежавю. уже видела. уже слышала. а взапраду ли? по ночам мне снится, что я решаю всяческие свои проблемы. чиню розетку, успокаиваю маму после похорон бабушки Вали, сама успеваю на эти похороны, да кучу всего от мала до велика. просыпаюсь утром абсолютно счастливая: всё сделано! а потом с ужасом понимаю, что нет же! это только приснилось мне! и не вспомни я об этом, шарахнуло бы меня от проклятой розетки - мама не горюй! что за странный такой механизм работает в моей голове - не знаю, а только мне это бесконечно интересно. всё кругом новое и дивное. и притом отзывается где-то внутри эхом: всё это уже было, только ты не видела. это как прописные истины: ешьте на завтрак овсяную кашу. щас. держи карман шире. ищи дурака. а вот проснушься однажды утром и так захочется этой проклятущей каши. и как хорошо, что не задавила в себе это, не залила кофе. собралась и пошла и разобралась во всех тонкостях помола овсяного зерна. и вот каждое утро со смыслом. встань, свари овсянку. там посмотрим. и туча всего проносится за день. и всё не зря. и хочется жить. а я чего сюда зашла-то.
отзывается и будущее и прошлое. и не знаю, что с большей силой. я сегодня только поняла с каким-то даже сокровенным ужасом, что, оглядываясь назад, вижу перспективу прошлого такой длины, что страшно становится. а это только двадцать два. и так радостно становится, что есть такой кузовок с пирожками давно прошедших событий. помню, как на черчении нас учил ... как же звали его... Борис Иваныч, кажется. так вот, он всегда курил в окно перед уроком. мы не видели, но, войдя в класс, чувствовали непривычный холод только что закрытого окна и слабый запах табака. Борис Иваныч, смешно выговаривая слово "переспектива" здорово рисовал мелом на доске палочки, сходящие на нет, первые из них - жирные, прочерченные, далее - все слабее и светлее и последние - одним намеком. он учил нас рисовать заборчики и выстраивать пЕрЕспективу и я чувствовала в этом особую какую-то магию. сейчас мне кажется, то было в этом что-то такое математически простое и точное, как создание самой вселенной. просто палочки, сходящие на нет. вот и прошлое свое вижу теперь такими палочками. те, что ближе, прочерчены четко и видны невооруженным глазом, а те, что за ними, прочерчены слабее. но это только с нынешнего угла. отойди чуть назад и они прорисуются четко и контрастно. но как отойти назад? мы, к счастью всё же, не гуляем по времени. а всё проще простого. сегодня мне приснился Женя. и всё так заострилось вдруг во мне. активировались все те призрачные и заржавевшие механизмы в голове. Запустился какой-то маленький киноаппарат. и стал щелкая сменой кадров показывать мне то в ускоренной, то в замедленной съемке, что было. не всё, конечно. но каким-то странным образом отобранные кусочки. память она действительно как бабина с кинолентой, вытащенная из сгоревшего кинотеатра, склеенная каким-то неумелым энтузиастом, испортившим еще добрую часть ленты во время своей "спасительной" операции по восстановлению. а в итоге к тому же и склеена в неправильном порядке, но от того не менее ценная. не суть.
а суть в том, что я сижу сейчас и чувствую запах горящей свечи. и вдруг ощущаю что кто-то не то в голове не то в груди начинает неистово метаться, искать искать искать что-то. тянет под ложечкой, ком в горле. а я не понимаю, не могу найти. паника.. ключи от дома, все деньги с кошельком - сущая ерунда по сравнению в этим паническим страхом не найти воспоминание. и вдруг - вот оно. ударит ослепительным светом в глаза, тяжеленным кулаком поддых, неимоверным поцелуем голову закружит. всё перед глазами поплывет и вот я вижу в этой пестрящей ретроспективе: мне пятнадцать. я сижу в комнате, завешанной простынями. в квартире ремонт, я бегаю к тебе по ночам, пока мама спит. влюбленная до чертиков. еще не зная, что так нельзя и всё такое прочее. плевать. я счастлива и влюблена и пахнет свечой. и невозможно уснуть. потому что май. потому что я влюблена по уши. потому что не вся музыка мира еще выслушана. потому что жить да жить и маленький домик с видом на небо...
-Маша, как пишется не с деепричастием?
Сили возвращает меня назад. и переставляет кассету. свечи пахнут вдруг желтым домом. я всё еще влюблена и счастлива, но я уже прячу шрамы в рукавах и под тельняшкой я ношу крест накрест пулеметные ленты. я морячок Папай. я езжу на пустые холмы и до смерти боюсь,что мама узнает, что я курю. есть еще фильмы про пьянки в озерках и про сыр луны над крышами Питера в день его рождения. но кто же смотрит все фильмы сразу?
сейчас я просто запишу новую кассету. она тоже будет пахнуть свечой. какой-то особенной свечой. названия не знаю и никогда не хочу узнать, тогда всё волшебство прогорит и закоптит потолок. нет. а пока пусть просто кружится голова от такой быстрой перемотки. вдруг мелькнет дача жениных бабушки и деда, кровать под самым потолком и бесконечное счастье в наших неумелых почти детских, но уже наверняка знающих, что они ищут, руках. вкус вина, какого-то нелепого, но самое вкусного на свете. какое счастье, что у меня всё это было, есть и останется со мной.
везде во всем и в каждой секунде сквозит и отражается то, что было и то, что будет. прислушайся только. и сам не поверишь, что это всё ты, ты носишь в себе и знать не знаешь.
....и то и дело свеча горела на столе, свеча горела.
отзывается и будущее и прошлое. и не знаю, что с большей силой. я сегодня только поняла с каким-то даже сокровенным ужасом, что, оглядываясь назад, вижу перспективу прошлого такой длины, что страшно становится. а это только двадцать два. и так радостно становится, что есть такой кузовок с пирожками давно прошедших событий. помню, как на черчении нас учил ... как же звали его... Борис Иваныч, кажется. так вот, он всегда курил в окно перед уроком. мы не видели, но, войдя в класс, чувствовали непривычный холод только что закрытого окна и слабый запах табака. Борис Иваныч, смешно выговаривая слово "переспектива" здорово рисовал мелом на доске палочки, сходящие на нет, первые из них - жирные, прочерченные, далее - все слабее и светлее и последние - одним намеком. он учил нас рисовать заборчики и выстраивать пЕрЕспективу и я чувствовала в этом особую какую-то магию. сейчас мне кажется, то было в этом что-то такое математически простое и точное, как создание самой вселенной. просто палочки, сходящие на нет. вот и прошлое свое вижу теперь такими палочками. те, что ближе, прочерчены четко и видны невооруженным глазом, а те, что за ними, прочерчены слабее. но это только с нынешнего угла. отойди чуть назад и они прорисуются четко и контрастно. но как отойти назад? мы, к счастью всё же, не гуляем по времени. а всё проще простого. сегодня мне приснился Женя. и всё так заострилось вдруг во мне. активировались все те призрачные и заржавевшие механизмы в голове. Запустился какой-то маленький киноаппарат. и стал щелкая сменой кадров показывать мне то в ускоренной, то в замедленной съемке, что было. не всё, конечно. но каким-то странным образом отобранные кусочки. память она действительно как бабина с кинолентой, вытащенная из сгоревшего кинотеатра, склеенная каким-то неумелым энтузиастом, испортившим еще добрую часть ленты во время своей "спасительной" операции по восстановлению. а в итоге к тому же и склеена в неправильном порядке, но от того не менее ценная. не суть.
а суть в том, что я сижу сейчас и чувствую запах горящей свечи. и вдруг ощущаю что кто-то не то в голове не то в груди начинает неистово метаться, искать искать искать что-то. тянет под ложечкой, ком в горле. а я не понимаю, не могу найти. паника.. ключи от дома, все деньги с кошельком - сущая ерунда по сравнению в этим паническим страхом не найти воспоминание. и вдруг - вот оно. ударит ослепительным светом в глаза, тяжеленным кулаком поддых, неимоверным поцелуем голову закружит. всё перед глазами поплывет и вот я вижу в этой пестрящей ретроспективе: мне пятнадцать. я сижу в комнате, завешанной простынями. в квартире ремонт, я бегаю к тебе по ночам, пока мама спит. влюбленная до чертиков. еще не зная, что так нельзя и всё такое прочее. плевать. я счастлива и влюблена и пахнет свечой. и невозможно уснуть. потому что май. потому что я влюблена по уши. потому что не вся музыка мира еще выслушана. потому что жить да жить и маленький домик с видом на небо...
-Маша, как пишется не с деепричастием?
Сили возвращает меня назад. и переставляет кассету. свечи пахнут вдруг желтым домом. я всё еще влюблена и счастлива, но я уже прячу шрамы в рукавах и под тельняшкой я ношу крест накрест пулеметные ленты. я морячок Папай. я езжу на пустые холмы и до смерти боюсь,что мама узнает, что я курю. есть еще фильмы про пьянки в озерках и про сыр луны над крышами Питера в день его рождения. но кто же смотрит все фильмы сразу?
сейчас я просто запишу новую кассету. она тоже будет пахнуть свечой. какой-то особенной свечой. названия не знаю и никогда не хочу узнать, тогда всё волшебство прогорит и закоптит потолок. нет. а пока пусть просто кружится голова от такой быстрой перемотки. вдруг мелькнет дача жениных бабушки и деда, кровать под самым потолком и бесконечное счастье в наших неумелых почти детских, но уже наверняка знающих, что они ищут, руках. вкус вина, какого-то нелепого, но самое вкусного на свете. какое счастье, что у меня всё это было, есть и останется со мной.
везде во всем и в каждой секунде сквозит и отражается то, что было и то, что будет. прислушайся только. и сам не поверишь, что это всё ты, ты носишь в себе и знать не знаешь.
....и то и дело свеча горела на столе, свеча горела.
воскресенье, 30 ноября 2014
без пятнадцати минут пять. я наконец дома. губы искусаны вкровь, заусенцы ободраны, вещи пропахли чужим весельем. скотским весельем в мутном ангаре клуба. на столе две тысячи мятых рублей смотрят в мятое моё лицо. ухмыляемся друг другу. в ухе чертов духовой оркестр. нога подкашивается. перед уходом сидели и пили в кассе, как сорокалетние торгашки за прилавком. дешевое вино из лизиной фляги. надю хотелось поцеловать просто потому что тебя рядом не было. но я очень сильная и когда мне хочется сделать что-то безумное, я просто делаю глоток побольше. проглатываю с ним всё, чего мне действительно хочется. а мне хочется говорить с тобой. говорить правду. говорить по-настоящему и не чувствовать что ты ненавидишь меня. говорить не про чертовы холодильники. говорить о том что ты мне до смерти нужна. о том что я спать не могу и реветь не могу. а так нужно и первое и второе.
я правда не знаю куда себя деть и когда совсем невыносимо становится я ныряю и выдыхаю под воду. сажусь за диплом, учу строение мозга. этими учеными розгами охаживаю себя по спине и думаю, ведь надо же, ведь меня если и любят то только за эти случайные факты и умение их сводить в кучу и выдавать при удобном случае. а я ведь чертовски глупая. копни чуть глубже - а там навоз и известь. и никаких корней. они не живут в такой дурной почве. мне так хочется позвать тебя, но я вижу тех, кто вернулся и сбрасываю твой номер. нельзя возвращаться туда, где когда-то был счастлив. я готова давай объявления в газеты, мол приглашаем на собеседование. открыты вакансии: лучший друг, любовь всей жизни. соискателей на должности приятелей и знакомых прошу не беспокоить меня и не беспокоиться самим.
надо идти спать, потому что я устала дьявольски. не могу выспаться. вроде открываю глаза и пару секунд чувствую себя прекрасно. а потом вспоминается: у тебя кто-то есть. ничего серьезного но тебя все устраивает. и всё. и жизнь закончилась. и кофе убегает и вода в душе хлещет холодом по спине и скулы сводит и не хватает денег на маршрутку и на паре я все верчусь и не могу усесться и не слышу лектора и всё идет к черту. а я иду в бар. беру двойную водку и иду на работу. никто не знает, что я пила. даже я. ничего не помогает. и совершенно некому рассказать, что мне с тобой тяжело, а без тебя невыносимо. а даша льет и льет это чертово масло. а я реву. случилось. наконец-то. спасибо тебе, мой драгоценный дневник. за то что без трех минут пять я наконец могу разрешиться и реветь белугой, пока все спят.
я правда не знаю куда себя деть и когда совсем невыносимо становится я ныряю и выдыхаю под воду. сажусь за диплом, учу строение мозга. этими учеными розгами охаживаю себя по спине и думаю, ведь надо же, ведь меня если и любят то только за эти случайные факты и умение их сводить в кучу и выдавать при удобном случае. а я ведь чертовски глупая. копни чуть глубже - а там навоз и известь. и никаких корней. они не живут в такой дурной почве. мне так хочется позвать тебя, но я вижу тех, кто вернулся и сбрасываю твой номер. нельзя возвращаться туда, где когда-то был счастлив. я готова давай объявления в газеты, мол приглашаем на собеседование. открыты вакансии: лучший друг, любовь всей жизни. соискателей на должности приятелей и знакомых прошу не беспокоить меня и не беспокоиться самим.
надо идти спать, потому что я устала дьявольски. не могу выспаться. вроде открываю глаза и пару секунд чувствую себя прекрасно. а потом вспоминается: у тебя кто-то есть. ничего серьезного но тебя все устраивает. и всё. и жизнь закончилась. и кофе убегает и вода в душе хлещет холодом по спине и скулы сводит и не хватает денег на маршрутку и на паре я все верчусь и не могу усесться и не слышу лектора и всё идет к черту. а я иду в бар. беру двойную водку и иду на работу. никто не знает, что я пила. даже я. ничего не помогает. и совершенно некому рассказать, что мне с тобой тяжело, а без тебя невыносимо. а даша льет и льет это чертово масло. а я реву. случилось. наконец-то. спасибо тебе, мой драгоценный дневник. за то что без трех минут пять я наконец могу разрешиться и реветь белугой, пока все спят.
пятница, 07 ноября 2014
казалось бы, ложись и спи. ты пробежала сегодня весь город вдоль и поперек, нигде не сорвалась и не опоздала. сделала сверх нормы и только на пару часов сомкнула глаза выпив заслуженный горячий чай и слопав свой диетический ужин. но нет. видимо, в основу мне положили такой механизм, который разгоняет сам себя. есть же такие механизмы? как шарики на подвесках, которые бьются друг о друга и кажется, они будут биться вечно. но перпетум мобиле так и не придумали, а потому в основе любого движения по-прежнему лежит легкий толчок. я оттолкнулась утром от теплого дивана и побежала, отталкиваясь промокшими кедами с каждым шагом ускоряя и ускоряя своё движение. и теперь не могу остановить. так, видимо, я устроена. стоит толкнуть - и я влюбляюсь и люблю потом долго долго. и возвращаюсь, возвращаюсь. пока не остановятся все до единого стальные шарики, пока не вытянутся молча все тонкие серебряные лески.
что ж, у меня теперь есть новая пара сапожек, они толкнут завтра снова весь этот механизм и снова мерное стук-сток... чем быстрее скорость, тем четче ритм.
я носилась сегодня по городу и видела столько прекрасного. красный кирпичный дом на приморском, прекрасную девушку в ЮИТе, фонтан в Петровском Форте, и прекрасные деревья на Стачек. видела ЛИСИ, странное дерево перед ним. говорила со столькими разными чужими людьми. была вежлива и соблюдала профессиональную этику. вот только когда так захотелось прибежать на всех парах к кому-нибудь родному, поговорить, рассказать, что видела, показать фотографии, придумать смешных историй, не получилось. в течение часа подъеду к вам, готовы принять? нет, не готовы. и подкосило. не в пику никому, не подумайте только. просто сейчас задумалась и стало грустно. ты молодец, твердили мне все. ты крутая. вот только какой смысл, если я, ложась спать, думаю только о том, что было. о встречах, которые были и слабо верю в будущие встречи.
а знаешь, что я вспоминаю? ооо, даже представить себе не можешь) даже не верится, что всё это с нами было. я, когда вспомнила, сама не поверила. берег реки и ночь, прохладно, а мы в тумане купаемся. голые конечно. когда еще купаться голыми как не в 15 лет. вспоминаю второй этаж дачи. прости, если тебе неприятно, что я вспоминаю, но всё-таки мой дневник)
а еще моталась сегодня по старой деревне мимо всех цтп, аж сердце замерло. только к 31а не решилась подобраться, а то разревелась бы. я помню как это всё было трогательно и по-настоящему. простыни клетчатые. и что меня дернуло.. сама не знаю) а еще как ты меня ошпарила помню) забавно вышло.
недавно прогуливалась ночью с к. подошли к какому-то такому зданию, заброшенному с виду, с плохо спрятанным звонком. и К. позвонила пару раз, а мне стало жутко до дрожи в коленках. вспомнилось то ощущение, когда вдруг сквозь сон прорезался звонок. и не ясно еще, приехал кто-то или давление упало, поднялось (что оно там должно было делать?)
никогда не звоните в чужие звонки без дела! можно до смерти напугать там за дверью самый нежный сон.
а еще была на техноложке, вспоминала все эти концерты в космонавте. какой же был первый?.. я не могу вспомнить. кажется НС, неужели тот самый?.. или АукцЫон. правда не помню.
на стачек было очень грустно. странный район. серый и глупый. через какие-то глупые дворы искать трамвайные кольца а потом ехать целый час через пустой мост. и кондуктора упорно отправляли меня не туда. ерунда какая-то. в трамвае пахло духами сивковой. самыми банальными мужскими духами, но там было так к месту. а потом заметила в окне самые красивые на свете деревья. тонкие, черные. графичные. как я люблю.
еще была в мариинке. она такая теплая эта новая сцена. прекрасного цвета, прекрасного света. только не доберешься ни за что. и вода в Крюковом канале плещется как-то по-особому, ну или я так устала, что не могла различить плеск внутри моей головы и плеск за её пределами.
еще вспоминаю тоску в озерках. свою самую страшную осень. иногда даже хочется повторить, потому что кажется никогда я не была и не буду так честна с собой как тогда. а тогда было не страшно любить, было страшно, что в ответ не любят. было не страшно сказать об этом, не признание, но манифест. я. тебя. люблю. всё. как хочешь так и живи с этим. страшно было в ответ не слышать ни лжи ни правды. детей своих буду учить не тому, что ложь самое страшное, а тому что нет ничего ужаснее молчания. ложь всегда видно. пусть и не сразу. а молчание непроглядно. абсолютно ничто. черная дыра. вернее золотая, если верить фразеологии. понять не могу, как тогда жива осталась. спасибо карине и рите. моим беспокойным и беззаботным тараторкам. теперь встречаю карину и оторопь берет. как выросла, и как черт возьми сумела остаться с таким светом внутри, что в глазах видно?! и когда говорит мне с кроткой улыбкой "помнишь, про Игоря тебе рассказывала? он меня бросил. вчера". говорит и улыбается робко. как будто на ногу мне наступила. наступила. не на ногу а на самое сердце. я так рада была за них. так рада, что карри, моя забавная трогательная подружка стала теперь прекрасной кариной, статной целеустремленной девушкой с прекрасным принцем. ведь только таким как она и полагаются принцы. она начала рассказ о нем и я почувствовала как у меня рот в дурацкую улыбку разъезжается и сама как будто на фуникулере поднимаюсь выше и выше. страшно. страшно интересно! "он меня бросил" - лопнул один трос фуникулера. "вчера" - второй. и вот мы обе уже повисли над пропастью. а потом она уронила капельку на стол, одну капельку. все остальные сдержала. а кабинка фуникулера разбилась вместе с этой капелькой. выходит как-то драматично до жути. а притом не могу не сказать, что пока она говорила все это, слеза падала, кабинка срывалась, мне было так хорошо внутри. так хорошо от мысли, что у неё все нормально. все правильно. правильный мальчик. настоящая любовь. первый раз. романтика. не сошлись. трогательное расставание. всё как в грустных но правильных книжках. и так хорошо оттого, что бывает еще такое. без крови и грязи. как следствие без заражения крови. все максимально нормально. все, к чему мама в детстве готовит. и не надо лезть ни к кому в голову и искать правды. но я разошлась что-то. а начинает клонить в сон.
заметила еще одну странность, мне когда есть что рассказать - совершенно некому. вот и пишу сюда, а вы читаете иногда и начинаете волноваться, звоните и пишете и мне становится лучше. странное место этот дневник. о дневниках кстати, наткнулась на Лизин. (всегда закрывайте за собой двери и окна браузеров!) такое странное ощущение, когда внутри у человека то же самое что и на поверхности. может так и надо. совсем не стоит закапывать в себя глубоко все эти мысли. а то как выскочат потом ночью. как ощущение речной воды и поцелуев на губах. как звук сигнализации на цтп, как ощущение тесноты и счастья в одном спальнике на двоих.
а еще хотела сказать спасибо за то что ты пришла. мне давно так хорошо не спалось. прости за страшные истории, иногда я перестаю помнить, насколько ты прекрасный ребенок.
всем добрых снов! и спасибо, что вас у меня нет
п.с. слушайте музыку, я сюда самое ценное прячу же
что ж, у меня теперь есть новая пара сапожек, они толкнут завтра снова весь этот механизм и снова мерное стук-сток... чем быстрее скорость, тем четче ритм.
я носилась сегодня по городу и видела столько прекрасного. красный кирпичный дом на приморском, прекрасную девушку в ЮИТе, фонтан в Петровском Форте, и прекрасные деревья на Стачек. видела ЛИСИ, странное дерево перед ним. говорила со столькими разными чужими людьми. была вежлива и соблюдала профессиональную этику. вот только когда так захотелось прибежать на всех парах к кому-нибудь родному, поговорить, рассказать, что видела, показать фотографии, придумать смешных историй, не получилось. в течение часа подъеду к вам, готовы принять? нет, не готовы. и подкосило. не в пику никому, не подумайте только. просто сейчас задумалась и стало грустно. ты молодец, твердили мне все. ты крутая. вот только какой смысл, если я, ложась спать, думаю только о том, что было. о встречах, которые были и слабо верю в будущие встречи.
а знаешь, что я вспоминаю? ооо, даже представить себе не можешь) даже не верится, что всё это с нами было. я, когда вспомнила, сама не поверила. берег реки и ночь, прохладно, а мы в тумане купаемся. голые конечно. когда еще купаться голыми как не в 15 лет. вспоминаю второй этаж дачи. прости, если тебе неприятно, что я вспоминаю, но всё-таки мой дневник)
а еще моталась сегодня по старой деревне мимо всех цтп, аж сердце замерло. только к 31а не решилась подобраться, а то разревелась бы. я помню как это всё было трогательно и по-настоящему. простыни клетчатые. и что меня дернуло.. сама не знаю) а еще как ты меня ошпарила помню) забавно вышло.
недавно прогуливалась ночью с к. подошли к какому-то такому зданию, заброшенному с виду, с плохо спрятанным звонком. и К. позвонила пару раз, а мне стало жутко до дрожи в коленках. вспомнилось то ощущение, когда вдруг сквозь сон прорезался звонок. и не ясно еще, приехал кто-то или давление упало, поднялось (что оно там должно было делать?)
никогда не звоните в чужие звонки без дела! можно до смерти напугать там за дверью самый нежный сон.
а еще была на техноложке, вспоминала все эти концерты в космонавте. какой же был первый?.. я не могу вспомнить. кажется НС, неужели тот самый?.. или АукцЫон. правда не помню.
на стачек было очень грустно. странный район. серый и глупый. через какие-то глупые дворы искать трамвайные кольца а потом ехать целый час через пустой мост. и кондуктора упорно отправляли меня не туда. ерунда какая-то. в трамвае пахло духами сивковой. самыми банальными мужскими духами, но там было так к месту. а потом заметила в окне самые красивые на свете деревья. тонкие, черные. графичные. как я люблю.
еще была в мариинке. она такая теплая эта новая сцена. прекрасного цвета, прекрасного света. только не доберешься ни за что. и вода в Крюковом канале плещется как-то по-особому, ну или я так устала, что не могла различить плеск внутри моей головы и плеск за её пределами.
еще вспоминаю тоску в озерках. свою самую страшную осень. иногда даже хочется повторить, потому что кажется никогда я не была и не буду так честна с собой как тогда. а тогда было не страшно любить, было страшно, что в ответ не любят. было не страшно сказать об этом, не признание, но манифест. я. тебя. люблю. всё. как хочешь так и живи с этим. страшно было в ответ не слышать ни лжи ни правды. детей своих буду учить не тому, что ложь самое страшное, а тому что нет ничего ужаснее молчания. ложь всегда видно. пусть и не сразу. а молчание непроглядно. абсолютно ничто. черная дыра. вернее золотая, если верить фразеологии. понять не могу, как тогда жива осталась. спасибо карине и рите. моим беспокойным и беззаботным тараторкам. теперь встречаю карину и оторопь берет. как выросла, и как черт возьми сумела остаться с таким светом внутри, что в глазах видно?! и когда говорит мне с кроткой улыбкой "помнишь, про Игоря тебе рассказывала? он меня бросил. вчера". говорит и улыбается робко. как будто на ногу мне наступила. наступила. не на ногу а на самое сердце. я так рада была за них. так рада, что карри, моя забавная трогательная подружка стала теперь прекрасной кариной, статной целеустремленной девушкой с прекрасным принцем. ведь только таким как она и полагаются принцы. она начала рассказ о нем и я почувствовала как у меня рот в дурацкую улыбку разъезжается и сама как будто на фуникулере поднимаюсь выше и выше. страшно. страшно интересно! "он меня бросил" - лопнул один трос фуникулера. "вчера" - второй. и вот мы обе уже повисли над пропастью. а потом она уронила капельку на стол, одну капельку. все остальные сдержала. а кабинка фуникулера разбилась вместе с этой капелькой. выходит как-то драматично до жути. а притом не могу не сказать, что пока она говорила все это, слеза падала, кабинка срывалась, мне было так хорошо внутри. так хорошо от мысли, что у неё все нормально. все правильно. правильный мальчик. настоящая любовь. первый раз. романтика. не сошлись. трогательное расставание. всё как в грустных но правильных книжках. и так хорошо оттого, что бывает еще такое. без крови и грязи. как следствие без заражения крови. все максимально нормально. все, к чему мама в детстве готовит. и не надо лезть ни к кому в голову и искать правды. но я разошлась что-то. а начинает клонить в сон.
заметила еще одну странность, мне когда есть что рассказать - совершенно некому. вот и пишу сюда, а вы читаете иногда и начинаете волноваться, звоните и пишете и мне становится лучше. странное место этот дневник. о дневниках кстати, наткнулась на Лизин. (всегда закрывайте за собой двери и окна браузеров!) такое странное ощущение, когда внутри у человека то же самое что и на поверхности. может так и надо. совсем не стоит закапывать в себя глубоко все эти мысли. а то как выскочат потом ночью. как ощущение речной воды и поцелуев на губах. как звук сигнализации на цтп, как ощущение тесноты и счастья в одном спальнике на двоих.
а еще хотела сказать спасибо за то что ты пришла. мне давно так хорошо не спалось. прости за страшные истории, иногда я перестаю помнить, насколько ты прекрасный ребенок.
всем добрых снов! и спасибо, что вас у меня нет
п.с. слушайте музыку, я сюда самое ценное прячу же
среда, 29 октября 2014
я дома, со мной все хорошо. правда совсем закончились деньги, но есть еще пачка макарон, так что не умру. такие новости. ноябрь будет рабочий. у меня 6 смен в кассе. и уже сейчас нервничаю страшно. иду делать дубликат ключа - нервничаю, перечитываю правила работы - нервничаю, в потом звонит лиза и сыпет и кидает проклятиями. и я успокаиваюсь. нечего особо писать. пойду. скучно.
вторник, 21 октября 2014
мне снится сон про девочку, которая срывается с крыши и расшибается насмерть, как соскочившая с полки любимая бабушкина чашка. раскинув руки лицом вниз без единого звука - соскакивает вниз и разбивается. я не вижу падения, вижу только тот момент когда она шагает, даже не шагает, а будто ложится на воздух, падает, как падают влюбленные друг к другу в объятия. я вижу это и забиваюсь в угол, я знаю, что еще никто кроме меня не знает, сижу и считаю до 30. и на 29ти слышу крики с улицы. нашли. сейчас станут собирать осколки.
просыпаюсь утром с дьявольской болью в шее, как будто сказочный захребетник сидит и тянет спинной мозг через трубочку чуть ниже затылка. я совсем не хочу ехать. мне страшно уезжать.накручиваю себя. ведь неспроста вы все в один вечер решили поговорить со мной. может вы тоже чувствуете что я не приеду? так хочется сейчас сделать всё что нужно делать перед уходом, убрать в квартире, выстираться и вымыться и пойти на исповедь. потом обзвонить всех и удалить всякие глупости с телефонов и компьютеров, лечь спать, посмотреть что-нибудь хорошее и уехать. и всё на том.
я это всё пишу сейчас с одной только детской надеждой: если рассказать - не сбудется. пусть не сбудется, я не хочу остаться где-то на обочине, не хочу чтоб меня собирали чужие люди.
в верхнем ящике комода оставлю записку с телефонами и адресами, если всё-таки.
просыпаюсь утром с дьявольской болью в шее, как будто сказочный захребетник сидит и тянет спинной мозг через трубочку чуть ниже затылка. я совсем не хочу ехать. мне страшно уезжать.накручиваю себя. ведь неспроста вы все в один вечер решили поговорить со мной. может вы тоже чувствуете что я не приеду? так хочется сейчас сделать всё что нужно делать перед уходом, убрать в квартире, выстираться и вымыться и пойти на исповедь. потом обзвонить всех и удалить всякие глупости с телефонов и компьютеров, лечь спать, посмотреть что-нибудь хорошее и уехать. и всё на том.
я это всё пишу сейчас с одной только детской надеждой: если рассказать - не сбудется. пусть не сбудется, я не хочу остаться где-то на обочине, не хочу чтоб меня собирали чужие люди.
в верхнем ящике комода оставлю записку с телефонами и адресами, если всё-таки.
так слово снова стало мясом.
а мне остается смотреть за всем происходящим разинув рот и постараться не пытаться ничего понимать
а мне остается смотреть за всем происходящим разинув рот и постараться не пытаться ничего понимать
среда, 15 октября 2014
очень хочется верить, что это кому-нибудь нужно. то, что я пишу. я жива, почти здорова. хожу в поликлинику, правильно питаюсь, по утрам зарядку делаю. и не вижу никого и ничего вокруг. всё за пеленой. страшно переживаю из-за нашей ссоры, виню себя и тебя. всех и всё. дашу до кучи. в обещем всё, что вижу вокруг. но так лучше. общаться не получается и только от одного бесконечно страшно: ты больше не считаешь меня хорошей. кто бы знал, что это так важно для меня. так важно, что просыпаясь по утрам теперь я думаю: ну вот и проснулась злая и чужая Маша. сейчас съест яйцо вкрутую, запьет кофе, проглотит все эти выписанные таблетки и .. и всё. и скорее бы снова лечь. а по ночам меня мучают кошмары. мне снится страшная худая, высокая женщина со злыми острыми глазами. она вырезает себе мышцы левого плеча и с криком и плачем швыряет на сковородку. и ест. ест себя. а я смотрю на неё и говорю: перестаньте! зачем вы это делаете?! мне пять лет, у меня платье в синий цветочек и лоб измазан зеленкой.
я просыпаюсь и говорю себе: перестань! зачем ты это делаешь? не ешь себя, всё в порядке, не нравишься человеку, ну что теперь? и гложет, гложет, гложет...
это время такое, середина очереди. середина октября. ветер пахнет похоронами, иногда просыпаюсь оттого, что причудится будто я снова прижимаюсь щекой к покойному деду, плачу и молюсь, чтобы всё закончилось. вообще всё.
только и разговоров о похоронах, случайных и неслучайных покойниках.
шла по петроградке, вышла прогуляться, увидела парня, разбившегося насмерть на мотоцикле. он лежал лицом в землю, в луже крови, вокруг столько народу собралось..а я испугалась и рванула оттуда со всех ног. до сих пор помню цвет его кожи. землистый, серый. и кровь густая. и люди эти вокруг. с телефонами. потом утром читала сводки, надеялась, что выжил. нет. не выжил. неслучайно машина реанимации стояла там и не торопилась никуда.
дома неуютно. прихожу и пытаюсь придумать куда сбежать или как уснуть скорее. нет-нет и закрадывается мысль: вдруг ты придешь сейчас поговорить, разобраться. без криков. чтобы разобраться, забыть и жить дальше. не для того, чтобы ругать друг друга. а у меня такой бедлам. ты такой не любишь. прибираюсь. чай завариваю. как будто сказочного джина вызываю. завариваю и не пью. я не люблю чай. а ты не приходишь. и не звонишь, за это я тебе благодарна. телефоны мерзкая штука. не видно глаз, не слышно как дышишь и можно шваркнуть трубку. отвратительно.
я успокоилась. не знаю когда теперь напишу.
скоро уеду
я просыпаюсь и говорю себе: перестань! зачем ты это делаешь? не ешь себя, всё в порядке, не нравишься человеку, ну что теперь? и гложет, гложет, гложет...
это время такое, середина очереди. середина октября. ветер пахнет похоронами, иногда просыпаюсь оттого, что причудится будто я снова прижимаюсь щекой к покойному деду, плачу и молюсь, чтобы всё закончилось. вообще всё.
только и разговоров о похоронах, случайных и неслучайных покойниках.
шла по петроградке, вышла прогуляться, увидела парня, разбившегося насмерть на мотоцикле. он лежал лицом в землю, в луже крови, вокруг столько народу собралось..а я испугалась и рванула оттуда со всех ног. до сих пор помню цвет его кожи. землистый, серый. и кровь густая. и люди эти вокруг. с телефонами. потом утром читала сводки, надеялась, что выжил. нет. не выжил. неслучайно машина реанимации стояла там и не торопилась никуда.
дома неуютно. прихожу и пытаюсь придумать куда сбежать или как уснуть скорее. нет-нет и закрадывается мысль: вдруг ты придешь сейчас поговорить, разобраться. без криков. чтобы разобраться, забыть и жить дальше. не для того, чтобы ругать друг друга. а у меня такой бедлам. ты такой не любишь. прибираюсь. чай завариваю. как будто сказочного джина вызываю. завариваю и не пью. я не люблю чай. а ты не приходишь. и не звонишь, за это я тебе благодарна. телефоны мерзкая штука. не видно глаз, не слышно как дышишь и можно шваркнуть трубку. отвратительно.
я успокоилась. не знаю когда теперь напишу.
скоро уеду
воскресенье, 05 октября 2014
одна из немногих моих радостей теперь положив трубку прижаться губами к телефону, зажмуриться и думать, что это твоя теплая щечка. и сидеть так, пока экран совсем не остынет и плакать от придуманного счастья.
материализуйся, пожалуйста..
материализуйся, пожалуйста..
четверг, 02 октября 2014
натыкаюсь на фотографию и обмираю, как всегда при виде тебя. моя тильда, моя альфа, омега - буква вечно чужого алфавита. буквы, которые прорезают язык и губы. вот уже столько часов, дней, месяцев. чу-жа-я. во всех театральных постановках о несчастной любви, опасных связях, прекрасных людях. о нас и не о нас, с пляшущими подругами Н.Н., с известными актрисами и жалкими мужчинами. с пророчествами официанток.
я готовлюсь всю жизнь готовить тебе.
только пожалуйста, больше никогда от меня не выписывайся. и никогда никогда не узнай о моей болезни. болезни, от которой нарывает губы и десны кровоточат. если ты презираешь уродство плачущих, что говорить о влюбленных.
никогда.
будем здоровы
.
я готовлюсь всю жизнь готовить тебе.
только пожалуйста, больше никогда от меня не выписывайся. и никогда никогда не узнай о моей болезни. болезни, от которой нарывает губы и десны кровоточат. если ты презираешь уродство плачущих, что говорить о влюбленных.
никогда.
будем здоровы
.
пятница, 09 мая 2014
окей, давай разбираться.
вот ты ходишь весь день босиком по своей квартире, постирала белье, приготовила завтрак. смотришь Хауса, слушаешь Гориллаз, и нет да и проскочит мысль - черт, кажется у меня больше нет друзей. хм. и дальше пошла: вытащила белье из машинки, развесила, заварила чая. вот же черт! совсем забыла! — полчаса выворота собственных кишок. полежать на полу немного. руки трясутся, зато косточки на руках стали четче. пока только на руках. ну да ладно. снова play. ах да. у меня больше нет друзей. круто. так ведь должна выглядеть психологически зрелая личность, да? эбсолютли. а когда и как они все ушли? Карина. часть первая - лет шесть назад - а потом новогодний ремейк. и что ты чувствуешь теперь когда думаешь об этом? страх,кажется. страх, что я не придумаю новую отмазку от общения, что так и не решусь сказать, ты меня обидела. решилась вон однажды, сделала себе подарок - круто. и каково тебе теперь? ладно, все по порядку. Рита.. видите ли недостаточно крута? отлично, а кто тебе заглядывал в рот все эти годы. и не надо говорить, что тебе это не нравилось. в этом и была вся соль. а потом.. потом захотелось иметь серьезного и адекватного человека, собеседника, друга. и что же стало с Ритой? кто-то вырос из кого-то? а почему? не знаю..просто отшибло и всё. ну разумеется я прекрасно помню что произошло, все эти нелепости денежные и не денежные. всё без разницы. кажется, писать сюда всю эту желчь, труд не меньший чем твои модные тренировочки. потому что уже сейчас стало тошно и тускло. если верить теории литературы - произошел момент узнавания, а где же катарсис? а если верить катарсис у тебя в штанах.
. надо ж так было. из-за чего? черт знает. раз и всё. пусть говорят что дружбы женской не бывает - ведь правду говорить легко и приятно. а просто Маш ты уязвима и беззащитна до дури, или всё-таки от дури? я не могу понять. однадко на качество моей жизни это влияет чертовски. ну и что же делать? если люди гнобят твои взгляды и умиляются твоей политической некомпетентности и притом смущенно отводят взгляд стоит заговорить о своей личной жизни, это ли друзья? - сторона А. переворачиваем кассету и на стороне В пожалуйста - мой любимый саундтрек - поставь себя сам. отлично. а кто дал им всем право гнобить тебя и издеваться, не ты ли сама, Маша? нет? в чем наша проблема,черт возьми? я не знаю. стоит ли тиранить и заявлять о себе во всеуслышание, или же людей выбирать тщательнее? а куда тщательнее и в конце концов, что об это думает религия, интересно? имеем ли мы вообще право выьирать себе друзей или они сами приходят и сами уходят и никого нельзя чураться? что скажешь, мой анонимный гость?
я вот не знаю.
только я заметила странную закономерность, ставить себя получается только с теми кто дает тебе возможность этого становления. как правило кто-то, кто слабее тебя. и снова вопросец, а друзья должны ли быть равными или выше или ниже тебя? мне всегда хотелось выше. и относилась я ко всем всегда как к высшим. пррр, стоп, а как же заглядывание в рот? ну да, разумеется, я могу отдать себе отчет в том, что могу быть сообразительнее или даже умнее некоторых моих друзей, но вот незадача, это ведь не единственное человеческое качество. а потому рита всегда казалась мне красивее, правильнее и черт возьми чище меня самой, ну и о каком принижении идет речь? вот так как-то было со всеми. каждый кажется мне чем-то лучше меня, что наверняка человечно и справедливо. дальше хуже. если верить общечеловеческой морали, которой по учебнику не существует, а по учебнику она продолжает покоиться в абстрактных штанах, если верить этой дряни, все круто. стремись вслед за теми, кем восхищаешься, подражай, перенимай нужное, отшелушивай лишнее - отлично. вот тебе и герменевтический оргазм. внимание вопрос. а если мое личностностное неповторимое человеческое может только либо влюбиться в это лучшее в другом человеке и отнюдь не христианской любовью, либо завидовать ему и грызть ногти по ночам? далее - кармически верная реакция - в этом и есть природа человека! и именно эти позывы мы должны давить в себе кирзовым сапогом. ибо ч-человеки же мы? но вот загвоздка, пока есть причина, будет и следствие. а причина в доминировании одних над другими. вуаля. в итоге к дружбе мы получаем бесплатное приложение, можно сказать toolbar яндекс, который удалить потому просто нереально в виде либо зависти/преклонения либо - в красном углу ринга - тщеславие/надменность ---- гордыня! (в том случае если это тебе повезло доминировать над кем-то)
всё что я пишу, кажется мне сейчас до безобразия логичным, потому как закрепляется мифом об одинаковых людях. вот бы найти эдакого двойника. и вместе с ним разыскивать потом порно в интернете, жрать бургеры и не уступать места бабушкам. то естьБЫТЬ СЧАСТЛИВЫМИ! вестись на поводу у своих хотелок. нет, тут я разумеется издеваюсь, и перечисленные хоть и крайне увеселительные мероприятия не считаю мечтою мечт, но суть, надеюсь ясна (кому! ахаха!) в любом случае, если говорить о поиске друга-двойника (чем вот только он должен отличаться от пресловутой второй половины?.. не знаю, подумаю как-нибудь), если говорить об этом поиске, невольно испугаешься вот этого чертова потворничества всем твоим скрытым и открытым, милым и дьявольским желаниям. а значит деградации. а значит конца. но я не уверена, что права. ведь столь же отчетливо могу представить себе двойника, который как никто поймет в каком направлении тебе стоит расти. и не будет больше этой лабуды аля - маша, ты слушаешь не нас, твоих пиздатых друзей, а свои комплексы, или вот еще: ты же охренительно общительный человек! у тебя вон сколько друзей! и лидер хит-парада - ну ты-то справишься // у тебя терпелка огого! отлично, от этого шлака мне кажется удастся избавиться и послушать кого-то равновеликого и равнонесчатсного. именно послушать, перестать уже говорить, в надежде докричаться до кого-то в коме человеческого непонимания. сломать коммуникативный сценарий и полностью довериться.
но в итоге ведь это нереально. или реально? да причем настолько,что мы все буквально одинаковые. ведь нет ни хорошего, ни плохого. по крайней мере я путаюсь в них чертовски, в этих двух палочках божественного японского ресторана. возможно мы просто выпендривающиеся подобия, но , увы, не тождества Божие. отлично. следовательно мне вообще не стоит изаводить знакомства становиться друзьями с кем бы то ни было? раз всё так логично.
но человеческое невозможно исключить, поэтому я сижу и ем локти с остервенением.потому как поверить до конца что все со мной нормально, просто обстоятельства, просто люди уходят, просто ты растешь и прыщи скоро пройдут. что людей надо менять иначе мы останавливаемся. я не могу поверить. куда проще и разрушительнее решить, что это моя вина. что терпелка, какой бы заоблачно огромной не была, не справляется. что надо меняться самой, кроить и сшивать, а не рвать и втаптывать в дерьмо.
я запутала саму себя. как всегда, если верить словам многочисленных друзей. но всё же, мне кажется есть смысл во всей этой писанине, хоть и минимальный. и когда-нибудь найдется какой-либо долбаный герменевт и скажет, окей, Маш, я понял тебя. проник и постиг. и сейчас всё скажу, только привяжу для начала, потому что только мы двое знаем какая ты чертова истеричка с тайным желанием воткнуть нож в человека. ура. давай поговорим.
вот я и жду.
и если верить Ксении только я и могу быть этим человеком.
а если верить
вот ты ходишь весь день босиком по своей квартире, постирала белье, приготовила завтрак. смотришь Хауса, слушаешь Гориллаз, и нет да и проскочит мысль - черт, кажется у меня больше нет друзей. хм. и дальше пошла: вытащила белье из машинки, развесила, заварила чая. вот же черт! совсем забыла! — полчаса выворота собственных кишок. полежать на полу немного. руки трясутся, зато косточки на руках стали четче. пока только на руках. ну да ладно. снова play. ах да. у меня больше нет друзей. круто. так ведь должна выглядеть психологически зрелая личность, да? эбсолютли. а когда и как они все ушли? Карина. часть первая - лет шесть назад - а потом новогодний ремейк. и что ты чувствуешь теперь когда думаешь об этом? страх,кажется. страх, что я не придумаю новую отмазку от общения, что так и не решусь сказать, ты меня обидела. решилась вон однажды, сделала себе подарок - круто. и каково тебе теперь? ладно, все по порядку. Рита.. видите ли недостаточно крута? отлично, а кто тебе заглядывал в рот все эти годы. и не надо говорить, что тебе это не нравилось. в этом и была вся соль. а потом.. потом захотелось иметь серьезного и адекватного человека, собеседника, друга. и что же стало с Ритой? кто-то вырос из кого-то? а почему? не знаю..просто отшибло и всё. ну разумеется я прекрасно помню что произошло, все эти нелепости денежные и не денежные. всё без разницы. кажется, писать сюда всю эту желчь, труд не меньший чем твои модные тренировочки. потому что уже сейчас стало тошно и тускло. если верить теории литературы - произошел момент узнавания, а где же катарсис? а если верить катарсис у тебя в штанах.
. надо ж так было. из-за чего? черт знает. раз и всё. пусть говорят что дружбы женской не бывает - ведь правду говорить легко и приятно. а просто Маш ты уязвима и беззащитна до дури, или всё-таки от дури? я не могу понять. однадко на качество моей жизни это влияет чертовски. ну и что же делать? если люди гнобят твои взгляды и умиляются твоей политической некомпетентности и притом смущенно отводят взгляд стоит заговорить о своей личной жизни, это ли друзья? - сторона А. переворачиваем кассету и на стороне В пожалуйста - мой любимый саундтрек - поставь себя сам. отлично. а кто дал им всем право гнобить тебя и издеваться, не ты ли сама, Маша? нет? в чем наша проблема,черт возьми? я не знаю. стоит ли тиранить и заявлять о себе во всеуслышание, или же людей выбирать тщательнее? а куда тщательнее и в конце концов, что об это думает религия, интересно? имеем ли мы вообще право выьирать себе друзей или они сами приходят и сами уходят и никого нельзя чураться? что скажешь, мой анонимный гость?
я вот не знаю.
только я заметила странную закономерность, ставить себя получается только с теми кто дает тебе возможность этого становления. как правило кто-то, кто слабее тебя. и снова вопросец, а друзья должны ли быть равными или выше или ниже тебя? мне всегда хотелось выше. и относилась я ко всем всегда как к высшим. пррр, стоп, а как же заглядывание в рот? ну да, разумеется, я могу отдать себе отчет в том, что могу быть сообразительнее или даже умнее некоторых моих друзей, но вот незадача, это ведь не единственное человеческое качество. а потому рита всегда казалась мне красивее, правильнее и черт возьми чище меня самой, ну и о каком принижении идет речь? вот так как-то было со всеми. каждый кажется мне чем-то лучше меня, что наверняка человечно и справедливо. дальше хуже. если верить общечеловеческой морали, которой по учебнику не существует, а по учебнику она продолжает покоиться в абстрактных штанах, если верить этой дряни, все круто. стремись вслед за теми, кем восхищаешься,
всё что я пишу, кажется мне сейчас до безобразия логичным, потому как закрепляется мифом об одинаковых людях. вот бы найти эдакого двойника. и вместе с ним разыскивать потом порно в интернете, жрать бургеры и не уступать места бабушкам. то есть
но в итоге ведь это нереально. или реально? да причем настолько,что мы все буквально одинаковые. ведь нет ни хорошего, ни плохого. по крайней мере я путаюсь в них чертовски, в этих двух палочках божественного японского ресторана. возможно мы просто выпендривающиеся подобия, но , увы, не тождества Божие. отлично. следовательно мне вообще не стоит и
но человеческое невозможно исключить, поэтому я сижу и ем локти с остервенением.потому как поверить до конца что все со мной нормально, просто обстоятельства, просто люди уходят, просто ты растешь и прыщи скоро пройдут. что людей надо менять иначе мы останавливаемся. я не могу поверить. куда проще и разрушительнее решить, что это моя вина. что терпелка, какой бы заоблачно огромной не была, не справляется. что надо меняться самой, кроить и сшивать, а не рвать и втаптывать в дерьмо.
я запутала саму себя. как всегда, если верить словам многочисленных друзей. но всё же, мне кажется есть смысл во всей этой писанине, хоть и минимальный. и когда-нибудь найдется какой-либо долбаный герменевт и скажет, окей, Маш, я понял тебя. проник и постиг. и сейчас всё скажу, только привяжу для начала, потому что только мы двое знаем какая ты чертова истеричка с тайным желанием воткнуть нож в человека. ура. давай поговорим.
вот я и жду.
и если верить Ксении только я и могу быть этим человеком.
а если верить
воскресенье, 06 апреля 2014
эта мысль больше не кажется мне пугающей. после исповеди, после причастия, после всех слез счастья пролитых на пол собора мне всё меньшим грехом кажется уйти самой. что это, откровение ли, или же я окончательно сбилась с пути я не знаю. меня совсем ничто не держит. разве что бедная моя нелюбимая мама. но я не думаю больше о том, что мне страшно или стыдно перед ней. я просто боюсь что она не сможет вложить в мои закоченевшие руки последнюю свечу. а я никого не хочу звать с собой туда, где ещё не была.
мне стало проще. в тысячу раз проще, хотя никакому счету не поддается счастье больше не иметь повода грызть себя каждое утро. но.. себя не обманешь. я ведь грызу. я ведь саму себя не простила и не прощу видимо никогда. я всё пытаюсь вернуть прошлое. я всё не могу даже подумать наперед. все мысли мои заняты ежедневным притягиванием, ежедневным зовом конца. и странный факт, что мне всё еще не удалось это сделать может быть обусловлен только одним: мне не всё равно как уходить. а это ведь глупости по самому честному счету. значит я не готова. значит не могу отрешиться ни от телесности ни от боли.
не нахожу себе места и чувствую как мой характер разрывает старую кожу, меняется. как меняется всё вокруг.
я больше ничего не боюсь. и в этом есть величайшая гордыня, и за неё я, видимо, ещё расплачусь сполна. гордыня думать, что были какие-то пара часов, когда ты был чист. чист как само небо. и величайшая жестокость земной жизни в том, что в эти два часа мне не свернули шею.
если я когда-нибудь захочу убивать людей, я сосредоточусь на причастниках. какая же все-таки приятная и сладкая смерть, с церковным кагором на губах.
что же это такое... почему же всю свою жизнь я думаю только о её конце..
мне стало проще. в тысячу раз проще, хотя никакому счету не поддается счастье больше не иметь повода грызть себя каждое утро. но.. себя не обманешь. я ведь грызу. я ведь саму себя не простила и не прощу видимо никогда. я всё пытаюсь вернуть прошлое. я всё не могу даже подумать наперед. все мысли мои заняты ежедневным притягиванием, ежедневным зовом конца. и странный факт, что мне всё еще не удалось это сделать может быть обусловлен только одним: мне не всё равно как уходить. а это ведь глупости по самому честному счету. значит я не готова. значит не могу отрешиться ни от телесности ни от боли.
не нахожу себе места и чувствую как мой характер разрывает старую кожу, меняется. как меняется всё вокруг.
я больше ничего не боюсь. и в этом есть величайшая гордыня, и за неё я, видимо, ещё расплачусь сполна. гордыня думать, что были какие-то пара часов, когда ты был чист. чист как само небо. и величайшая жестокость земной жизни в том, что в эти два часа мне не свернули шею.
если я когда-нибудь захочу убивать людей, я сосредоточусь на причастниках. какая же все-таки приятная и сладкая смерть, с церковным кагором на губах.
что же это такое... почему же всю свою жизнь я думаю только о её конце..